Володин Мирон - Бумажные Игрушки
БУМАЖНЫЕ ИГРУШКИ
Мирон ВОЛОДИН
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ (1)
Большие фабричные часы показывали четверть одиннадцатого. Правда, всем было давно известно, что они отставали сперва на пять, а затем и больше, минут, но никого это не беспокоило, включая дирекцию фабрики, предпочитавшую не замечать подобные мелочи.
По ним определяли начало рабочего дня, но даже когда и по этим отстающим часам кто-нибудь опаздывал на работу, вахтер делал вид, будто они спешат, и теперь единственой задачей опоздавшего было не столкнуться с начальством. Дело в том, что когда на одном предприятии работает немногим более трехсот человек, большинство знает друг друга, а вахтер, в обязанности которого входит докладывать обо всех случаях опоздания, ни за что знакомого не обидит.
Но к этому времени движение вокруг замирало окончательно: праздношатающиеся выбирали более приятные места для прогулок, чем под унылыми заводскими стенами, для остальных же давно начался рабочий день.
Обогнав ползущую по склону вверх повозку, запряженную парой сонных лошадей, к бордюру примкнуло такси, черный «Фиат». Для Львова 1939 года, города с плотной застройкой эпохи Ренессанса, пересечь который пешком хватило бы и получаса, такси оставалось экзотикой, лишь состоятельные жители пользовались им ежедневно, и то больше престижа ради. Впрочем, говорят, некий Шпрехер, один из богатейших горожан и самый крупный домовладелец во всей Галиции, слыл таким скрягой, что даже на трамвае обычно ездил «зайцем».
Распахнувшаяся дверка закрыла половину узкого тротуара. Какой-то случайной даме с собачкой пришлось пропустить пассажира перед собой. Впрочем, пассажир галантно извинился, чем приятно удивил даму, особенно после того, как она его успела разглядеть.
Им оказался молодой человек, одетый в прекрасно сшитый костюм и белоснежно-белую рубашку с галстуком, каковые только что вошли в моду в Лондоне и еще не успели примелькаться в отдаленной польской провинции. Безукоризненно начищенные туфли без единой пылинки.
Можно подумать, будто ступать ему приходилось исключительно по ковровой дорожке. Накрахмаленные манжеты скрепляли ажурные серебряные запонки, выглядывавшие, когда он поднимал руку, чтобы, например, притронуться к шляпе. Ох, уж эти великосветские манеры!
К тому же, его лицо показалось даме настолько милым, что она окончательно растаяла. Жаль, что у молодого человека были, кажется, свои планы...
Фабричному вахтеру внешности незнакомца оказалось более чем достаточно. Он ни за что не посмел бы остановить его, как какого-то бедолагу, надеющегося получить работу, или даже просто заговорить, если бы тот сам не обратился к нему с вопросом.
- Простите, милейший. Если мне память не изменяет, на этом месте должен находиться стекольный завод, - он с неизбежным разочарованием кинул взгляд на захламленный двор, превращенный в свалку металлолома, будто и не фабричный двор, а задворки какой-нибудь артели.
После подтверждения он спросил снова:
- В таком случае, как мне найти пана Станислава Зёлецкого?
- О, это... - вахтер пустился в подробные объяснения, абсолютно излишние, поскольку все офисные помещения находились в административном корпусе, единственном презентабельном на фоне обветшалых производственных строений.
Несмотря ни на что молодой человек терпеливо дослушал его до конца и поблагодарил не просто кивком, а как равного себе. Теперь уж вахтер был готов сам проводить его к директорской приемной. Впрочем, молодой человек достаточно уверенно нашел ее и так. Кажется, единственной причиной, по кот